АВТОР: Vergessene 483
НАЗВАНИЕ: City of Angels.
СТАТУС: закончено
КАТЕГОРИЯ/ЖАНР: slash/angst, AU, drabble.
РЕЙТИНГ: PG
ПЕРСОНАЖИ: Tom/Bill.
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ: о том, как два очень дорогих друг другу человека выражают свои эмоции в музыке. Всего лишь один из вариантов написания Rette mich.
ОТ АВТОРА: здесь нет скрытого смысла, который обычно у меня прослеживается. Отражаются просто чувства, выраженные в действиях. Подробнее про всё, что с ними был рассказывать не хочется, поэтому всё так. Может, потом будет настроение дописать, а в общем это вполне законченный драббл.

Центр темного мегаполиса. Ночь. Жизнь кипит во всех, даже самых темных переулках. Одинокие облака иногда проплывают мимо, озаряемые тихим лунным светом, и почти сразу пропадают за крышами домов. В воздухе витает слабый запах алкоголя и сигарет. Все ночные клубы исправно работают и продолжают привлекать посетителей яркими неоновыми вывесками, заглушающими своим светом небольшие звездочки, которые собрались над этим городом, чтобы посмотреть на людей, которые так бездарно тратят свою жизнь, топя последние эмоции в вине. Подростки же более изобретательны – они предпочитают доводить себя до истощения энергетиками и прочей гадостью, убивающей молодой организм. Им плевать на правила, плевать на родителей, которые уехали по делам. Им тоже плевать на своих детей, которые уже сами устраивают свою жизнь и не нуждаются в поддержке. Они и сами заняты важными для них делами, которые на самом деле ничего не значат. Мир давно потерял былую красоту, а жизнь здесь просыпается только ночью. В одном из клубов сейчас парень подходит к девушке, сидящей за барной стойкой. Из-за громкой музыки ничего не слышно, но здешние обитатели настолько к этому привыкли, что понимают друг друга без слов. Он садится рядом и хлопает себя по коленям. Девушка сразу пересаживается к нему и развратно улыбается, уже одним только взглядом предлагая себя. Сегодня они уедут к нему или к ней, а может останутся шокировать публику здесь, в клубе. К этому уже тоже привыкли. One night stand – одно из местных правил, которое соблюдают почти все. А музыка всё еще бьет по ушам, оглушая, но в то же время расслабляя и позволяя отречься от повседневных проблем. Её звуки доносятся даже за границами многоэтажного дома, на первом этаже которого в данный момент происходит то самое шоу, главными героями которого стали всё те же парень с девушкой, уже успевшие наплевать на все приличия и загнать поглубже всю свою природную стеснительность и совесть. Они не будут завтра об этом жалеть, это их жизнь, без этого они не могут.
Этажом выше, всё над тем же клубом находится маленькая квартирка. Её обладателям повезло получить её в центре города, но расположение оставалось большим недостатком. Поэтому спали они в основном днем, а ночью сочиняли. Они исполняли свои песни внизу, но только вечером или утром, потому что ночью их творчество только давило и не давало никому удовлетворения. Два подростка шестнадцати лет. Близнецы, но такие разные и оба ранимые. Их слишком сильно кидала жизнь, слишком тяжело было их существование. Они зарабатывали на жизнь только своими песнями, которые лились из самой глубины души. И сейчас они пытались создать что-то дельное, но на их взгляд совсем бессмысленное и глупое. А рядом не было ни одного человека, который мог бы их оценить. Все слишком заняты своими делами. А они сейчас сидят рядом и пытаются подобрать мелодию. Из гитары старшего льется приятная музыка, заставляющая бежать мурашки по спине его брата. Он чуть вздрагивает и улыбается, чуть кивая головой и соглашаясь с выбранным мотивом. Глаза блестят в свете тусклой лампы, руки теребят клочок бумаги с текстом. Дожидается нужного момента и начинает тихонько петь, будто боясь спугнуть эту внезапно установившуюся тишину, нарушаемую только визгом машин на улицах. Он уже знает, что это сбои в работе электричества этажом ниже и скоро всё опять начнется. Опять жуткий грохот и крики. Опять шум и запах дорогих сигарет. А пока – тишина. И его мальчишеский голос, иногда ломающийся и заставляющий его самого морщиться. Сейчас он полностью погружен в музыку, а его брат нежно перебирает струны такой дорогой ему гитары и любуется своим маленьким сокровищем, так мило вытягивающим каждую ноту и усердно жестикулирующим руками. Такое зрелище не может не вызвать улыбки, счастливой улыбки человека, узнавшего, что для него нет ничего дороже такого времени. Когда они вместе и ничто не мешает. Этот город – их стихия, в любом другом месте они не выдержат и дня. Слишком привыкли к постоянному шуму машин, под который приходится засыпать каждый день. Без него они чувствуют себя пустыми, незаконченными, не чувствуют себя хоть каплю похожими на других людей. Они другие и боятся этого. Тишина обрывается вместе с голосом Билла Каулитца. Он замолкает и разочарованно смотрит в окно, мысленно осуждая весь этот город, за слишком быстро наладившееся электричество. Том устремляет свой взгляд на часы, которые показывают 3 часа ночи. Еще рано, время есть, чтобы как следует отрепетировать и довести дело до конца. Он недовольно поворачивает голову в сторону окна, из-за которого доносится эта ритмичная и совершенно не их музыка. Транс. В одном постоянно повторяющемся ритме. На утро у маленького опять будет болеть голова. Старший вздыхает и притягивает брата за руку, усаживая к себе на колени. Билл обнимает его за талию и утыкается носом в ворот футболки, стараясь не думать об усталости, которая так внезапно накатила. Голова тяжелеет, остается только этот ужасный ритм, выбивающий из колеи. Пустые надежды на нормальную жизнь так и не сбылись. Том проводит рукой по черным волосам, спадающим неровными прядями на лицо брата, и показывает взглядом на гитару, лежащую рядом. Билл вздыхает, но поднимается и снова берет в руки помятый листок бумаги, вглядываясь в уже еле различимые начертания букв. Подносит его к лампе, но она гаснет, возвещая о предстоящей трате на новую. Глаза сразу тухнут, но он подходит к окну. Свет фонарей освещает его лицо, играет с бликами на волосах, становится первым свидетелем мимолетной улыбки, застывшей на его губах. Его брат передвигает стул к окну и садится рядом, сразу же начиная играть. Чуть прикрывает глаза и внимательно вслушивается в издаваемую им самим мелодию. Улыбается, услышав голос младшего. Одними губами повторяет слова песни и сильнее прищуривает глаза от яркого света фар проезжающей мимо машины. Этот свет окутывает их, открывает для мира, в то же время скрывая от самих себя. Позволяет уйти в музыку, в слова песни, в голос мальчика, который умоляет спасти его. Освещает незаметные в темноте чуть отросшие светлые корни волос, краски на которые уже не хватает. Придает загадочности этому уже довольно обыденному моменту. Но, водитель решает выбрать для остановки другое место, и свет пропадает, оставляя за собой затуманенный взгляд Билла, который допевает последние строчки. На сегодня их работа закончена. Эта песня, предназначенная для людей, всё равно не заставит их задуматься о её смысле. Ведь людям никогда не понять ангелов, светящих только друг другу в ночи…

Открытое окно. Ветер чуть заметно колышет старые занавески. Солнечный, еще холодный, свет прорывается в комнату и освещает запыленную тумбочку рядом с большой двуспальной кроватью, на которой сидит, прислонившись к стене спиной,  парень в кепке и безразмерной футболке. На его плече мирно покоится лохматая голова его единственного сокровища – его младшего, пусть и на 10 минут, брата-близнеца. Временами он хмурится во сне и крепче сжимает футболку Тома в своих руках. Том же лишь на время прикрывает глаза, а потом оглядывается на часы, висящие на стене, чтобы не пропустить время подъема. Тяжелая ночь, тяжелый день, тяжелая жизнь. Иногда им обоим хочется покончить с собой из-за недостатка «нормальности». Они не такие. Их не поймут и не примут. Но пока остается только возможность быть наедине. А это уже не мало. Солнце начало уже чуть смелее проникать в комнату и обводить своими лучами идеальные контуры лиц близнецов. Пора вставать… И снова предстоит тяжелый день…

Темный коридор. Одна минута до выхода. Там, внутри, почти никого нет, но волнение остается. От этого выхода очень многое зависит, хотя бы их сегодняшний обед. Дрожь в коленках, холодные руки, озноб от практически бессонной ночи, тихий шепот перед выходом – «Томми… помоги мне взлететь…», и такой же тихий ответ – «Я люблю тебя…». Неуверенный шаг в сторону небольшой и никому не нужной сцены. Нерешительный взгляд на брата и выход… Выход туда, где они никому не нужны. Туда, где талант уже не ценится. Туда, где ценятся только деньги и власть. Для них нет пропуска в тот мир, нет надежды на лучшее. Есть только их жизнь – бедная, никому не нужная, но в какой-то мере счастливая.
Теплая рука на плече. Подбадривающий поцелуй в щеку. Бешено колотящееся сердце, на грани обморока. Первое исполнение песни. Их песни, одной на двоих. Страх, сжимающий грудь, не дающий воздуху выйти наружу. А что, если опять? А что, если снова? Если снова не понравится, и они захотят отомстить? Если снова им придется унижаться, выпрашивая свою заслуженную зарплату…
Но, вместо этого, снова разносится мальчишеский голос и снова он просит спасти его. Забрать у этого мира. Их место не здесь, оно дальше. Здесь они не смогут жить нормальной, в прямом смысле этого слова, жизнью. А сейчас они забываются, тонут в своей же музыке, погружая в нее немногих утренних обитателей этого старого, но такого востребованного клуба… Прекрасная игра на гитаре, до которой мало кому есть дело, мелодичный голос, на который плевали все из-за своих жизненных проблем. Плевали, потому что не поняли. Не поняли того, почему этот мальчик красит волосы. Почему нельзя в такое время петь что-то более веселое. Почему нельзя купить себе нормальную одежду. Они слишком заняты своими жизненными, ничего не стоящими, проблемами. Поэтому они не видят стараний, они не знают об их бесконечных репетициях, не чувствуют их страха, не видят их боли.
А Билл поет. Срывает голос, почти кричит, мысленно умоляя этот мир прислушаться. Жаль, что это бесполезно. Жаль, что всё равно никто не услышит. Они одни и некого за это винить. Хотя… "Дети простят вам любую оплошность и ошибку, но помните: они никогда не простят вам вашей смерти" (c) Возможно в этом и была проблема. То, что они винили своих родителей в той автокатастрофе, давало им опору. Помогало удержаться. Они не могли внушить себе, что были виноваты сами. Пусть они и не такие, они тоже люди. И это помогало им до сих пор выжить. И продолжать совершенствовать свой талант.
В этот раз они исполняют две песни. Новая и старая. Но обе прекрасны. «Подари мне крылья»… То, что так им сейчас необходимо. Улететь, стереть, закрыть глаза… Простить, уйти, забыть… И никто не вспомнит о том, что когда-то они жили. О том, что они творили здесь. Потому что они не смогут оставить доказательств. Художники пишут картины, фотографы делают фотографии. А что останется после них? Если бы была возможность сделать запись, но им не дано и этого. Они – низы общества. Над ними позволено издеваться. Так же, как и над их чувствами. Мир издевается над ними.
А музыка всё льется, пропитывая собой всё, до чего может достать. Окутывает утренний город дымкой, освещает следы удачно проведенной ночи. И обрывается… За ней не следует аплодисментов. Ничего. Они уже привыкли. С ними играют, как с куклами. А они терпят. Потому что ничего больше не остается. Потому что они ангелы, единственные в этом городе…